Импорт растёт

Ольга Коробицына, «АиФ»: Андрей Львович, в Министерстве сельского хозяйства на днях признали, что наша молочная отрасль в упадке. Но почему у Белоруссии получается, а у нас не очень?

Андрей Даниленко: В Белоруссии себестоимость производства молока намного ниже, чем у нас. Там, к примеру, не нужно получать дорогое разрешение на строительство фермы, оформлять по завышенным ценам подключение к газу и электроэнергии… Все стройматериалы закупаются по фиксированным ценам, государство поставляет скот, даёт долгосрочные кредиты по ставке ниже уровня инфляции. Желая попасть на российский рынок, белорусы снижают цены. К сожалению, нашему потребителю от этого не лучше, потому что торговые сети цены всё равно «уравновесят» с российскими. На полках белорусская продукция уже не дешевле, чем россий­ская, а иногда и дороже. А вот на рынке создаётся нездоровая ситуация, зажимают отечественных поставщиков. Кроме того, давит ВТО: в странах — участницах этой организации (как и в Белоруссии) уровень господдержки фермеров существенно выше, чем в России. Из-за этого себестоимость нашего молока выше, чем у конкурентов. Тем временем потребность в импортном молоке растёт. Если в 2012 г. мы завозили около 9 млн т молока, то сегодня — уже 11 млн т. Половину этого объёма закрывает Белоруссия, другую — дальнее зарубежье. И что будет, если эти поставки заблокируют санкциями? Белорусы уже сейчас работают на пределе своих мощностей, от них существенного роста импорта ожидать не стоит. К тому же из Минска до Хабаровска, например, свежий кефир не довезёшь. А ведь молочная продукция для России — наиболее социально значимая. Молоко занимает самую большую долю на магазинных полках, и на изменение цен на него наиболее чувствительно реагируют малообеспеченные люди. Поэтому отечественного производителя больше нельзя зажимать.

— А как его зажимают?

— После того как в 2013 г. вступила в силу новая программа по развитию сельского хозяйства, в нашем секторе перестали рассматривать новые инвестпроекты, начались длительные — до полугода — задержки по субсидиям. Дело дошло до того, что мы, производители, сами начали писать для государства программу поддержки молочной отрасли. Премьер-министр Дмитрий Медведев поручил Минсельхозу, Минэкономразвития и Минфину отработать её вместе с нами. К концу июня проект должен быть готов — он будет выдвинут на публичное рассмотрение. Основная задача программы не стрясти с государства больше денег, а показать ему, как потратить их эффективно: чтобы количество рабочих мест росло, молока производили больше, а цены на него были стабильными. Инвестиции в молочное животновод­ство вернутся государству в виде налогов. За последние два года власть сэкономила на субсидиях, но в отдаче от молочников потеряла существенно больше.

Цены на пределе

— Объясните такой статистический парадокс: удой и поголовье падают, а производство практически всех видов молочной продукции растёт. Получается, делают эти продукты не из молока?

— Действительно, в прошлом году мы наблюдали рекордное падение производства молока и большой рост производства готовой продукции на его основе. Объясняется это тем, что растут поставки из-за границы сухого молока, сухой сыворотки и других сырьевых компонентов. Колоссальный рост по ввозу пальмового масла. Видя, что россияне съедают всё, нам продают некачественную продукцию, фальсификат. Штрафы за это необходимо поднять.

— Но пока поднимаются лишь цены. За прошлый год сырое молоко у нас подорожало на 30%…

— Да, рост огромный. И мы уже сейчас видим, что покупатель начал осторожничать — рост спроса остановился. Сейчас цены на полках уже на пределе. Для производителей избыточный рост цен так же плох, как и для потребителей.

— Когда-то Россия снабжала молоком другие страны… Сможем ли мы вернуться к прежним достижениям?

— У нас огромный экспортный потенциал. Во всём мире по­требление молока растёт. Например, в Китае на государст­венном уровне принято решение, что каждый китаец должен пить больше молока. И страна затребовала этот продукт с мирового рынка в больших объёмах. Потребление белка на планете растёт вместе с уровнем жизни, и уже появился его дефицит. Молоко начали пить Азия и Африка — регионы, ранее считавшиеся областями лактозной непереносимости. Учитывая глобальный дефицит продовольствия, тот факт, что мы сидим на самых больших объёмах пашни и воды в мире и при этом являемся самым крупным импортёром продоволь­ствия, — просто позор и абсурд. Ровно 100 лет назад Россия была главным в мире поставщиком продуктов, в том числе и молока. Сегодня первое место по экспорту молока занимает малюсенькая Новая Зеландия. Наша же страна за один век деградировала до крупнейшего импортёра. А зависимость от импорта — очень страшная вещь.