Сказка про Патриарха Никона.

Вот, расскажу вам еще сказку. Жил да был Патриарх Никон…

Понимаете, рассказывать о нем, как и о многих других русских людях, что за Родину головы сложили, сложно. Их окружили мифами, их оболгали.

Были всегда в государстве люди, которые терпеть не могли наших героев, наших патриотов, у них в руках был ресурс по клевете и лжи.

А мы в нашей сказке постараемся рассказать вам, как было на самом деле.

Часть первая

Жил был Никон-монах. Жил был Царь-мальчик. Жизнь поставила перед ними задачу: управлять русским государством. Царь, молодой,  патриот земли русской искал себе помощника. И окружение царя искало помощника государю. Оба, и царь, и монах были патриотами земли русской, оба любили свою веру православную и понимали, что только с верой Русь сможет выстоять под напором вражеских сил.

Знаете, время-то было какое – после смуты. Напоролись мы тогда на большую беду, и если бы не силы патриотические, от Руси, наверное, ничего бы не осталось.

Подружился молодой  царь с монахом, назвал собинным другом, почитал как отца, на коленях упрашивал принять патриаршество. Никон категорически отказывался, предсказывая себе погибель. Уступил лишь, видя царские слёзы. Но поставил условие – в церковные дела светским властям не всмешиваться.

А когда стал Никон Патриархом, назвал его Алексей Михайлович, царь тишайший, Великим Государём – как отец его Михаил величал деда – патриарха Филиппа.

Патриарх Никон, помолясь Господу Богу,  по совету Царя стал заниматься книгопечатанием. Так как вера наша пришла из Византии — по греческим образцам исправлял книги церковные. В книгах тех многое было не по православной вере переисправлено с течением времени, с течением мыслей раскольничьих.

А что такое раскольники – знали оба и Царь и Патриарх – враги государства русского. Обиратели народа православного.

Таких много в Москве скопилось. Вот они торговлю и заводили, ремесленников выживали, проценты брали великие (сегодня так банки кредитуют). Все это вопреки воле Господней.

Скорешились бояре с иноземцами, завели кабаки, завели торговлю, работорговлю, в рост деньги давали, в вечную кабалу людей брали.

Никон-то Патриарх и стал с этим бороться, пьянство искоренять, иноземную торговлю запрещать, лавки закрывать, а чтобы под русских не подделывались, запретил носить русскую одежду и русских людей в услужение брать.

Ох, заскрежетало зубами продажное боярство, но молчало до поры и времени. Очень уж царь любил патриарха, верил ему. И не зря.

Чума пришла из Европы. Царь в это время на войну ушёл. Никон Патриарх против чумы, как мог, боролся, взял детишек царских, жену, спасал от беды. Спас всех, сохранил.

Пока по войнам царь ходил, Патриарх вместо него государством управлял.

Малороссия -Украина просила помочь: очень уж унижали поляки, католики – били, истребляли православных. Помог патриарх соединить Украину с Россией, взял под русское крыло.

Строителем был, укрепителем границ.

Новый Иерусалим наш, Кий-островский Крестный монастырь, Валдайскую обитель сотворил. Столпы русской земли, держимся на них и живём до сих пор. Силища!

Бедным сколько помогал! Читаешь документы —  диву даешься! А скольких женщин он облагодетельствовал! Вот смотрю через века:  как ему это аукнулось – все ему женщины оды пишут: Наталья Михайлова, Светлана Дорошенко, Светлана Севостьянова… Конечно, не только они – много и других авторов, и служителей церкви, и историков…

Часть вторая

А пели-то пели в храмах как! Соберутся попы и дьячки,  и давай побыстрей, каждый своё одновременно. Какофония. Ни один не понимает Слово, которое поёт. Шум-гам, а не служба Богу Всевышнему. И ввел Патриарх Никон пение одноголосное, в котором каждое слово слышится, плачется, радуется, Богу посвящено…

Казалось бы, дело святое, а и тут противников нашлось. Греки логику божеством почитали, без логики жизнь – хаос. А здесь вдруг, восстановив порядок, Патриарх кому-то не угодил, слишком долгое богослужение стало. Понятно: врагу рода человеческого не угодно, чтобы человек Богу молился.

Ну и началось – окружили бояре недовольные царя плотным кольцом и все жалуются и лгут: жесток, горд, властен, тебя, батюшку, не уважает, царского величества не блюдет.

А может, и угрожали тайком – детей у царя много, любил семью свою царь Алексей Михайлович, не приведи Бог что случится. В истории примеров тому много, вон у царя Иоанна Грозного сколько близких потравили. И не только у него.

И как раз умирает маленькая царевна, девочка четырехлетняя…

Ну, это все, предположения, конечно, а с патриархом отношения царь совсем испортил, на богослужения даже приходить не стал.

Собрался Патриарх Никон, снял патриаршее облачение, одел монашеское, посох патриарший у иконы Богородицы поставил: управь, Матушка-заступница, а я ухожу, чтобы царю в церковь ходить не мешать.

И ушёл в Новый Иерусалим. Царь его обратно звал, да не вернулся Патриарх, ждал, когда царский гнев уляжется. Строил свой монастырь, икону Святого града на русской земле, сам копал, кирпичи носил, держал строгий пост, молился, носил тяжелые вериги на себе. Был у него дар целительский – многих вылечил, был и пророческий, сны видел особые.

А боярам только того и нужно, жужжат, как осы, жалят царя доносами, и добились своего. Собрали суд, Патриарха судить. Народ Патриарха любил, боялись в столице бунта, тайком везли Патриарха Никона, не в те ворота, где народ ждал.

Много на суд церковных людей собрались, много светских, а осудить-то не в чем – какое дело ни возьми, везде правда выступает. Значит, нужно оклеветать. Кто на это решиться может, это уж совсем дело безбожное, страшное.

Подговаривали греческих патриархов, задаривали, но никто не решился. И нашли человечка – Паисия Лигарида, содомита, расстриженного патриарха. Он не побоялся, у него была тайная миссия, за которую он от католиков деньги получал – разрушение православия на Руси. Этого-то царь и выбрал себе в помощники. Восстановили Лигарида даже в чине церковном ради такого дела. Только как ни выкручивался Лигарид, а предъявить толком ничего Патриарху Никону не мог. Вот и стало главным обвинением одно – самовольный уход Никона из патриаршества. Никон говорил, что он с себя сан не снимал, бумаг не подписывал, а только прах с ног отряхнул да отошёл, пока царских гнев уляжется.

Сняли с Никона сан патриарший, поставили в патриархи другого, а его отправили в ссылку на север в монастырь, где мучали и терзали. Царь знал, пытался как-то облегчить жизнь бывшего патриарха, просил себе благословения. Никон простил, благословил. Сказал: прощаю тебя, как человека, а как государь повёл ты себя не простительно. Просил отпустить себя в Новый Иерусалим. Но не отпустили.

Вскоре царь почил, и престол занял его сын Фёдор.

Тем временем Никону из Нового Иерусалима пришла весть: влетел в келью никонову соловей, сел на патриаршее место и запел, поймали его, и тотчас он умер. «Всё — сказал, Патриарх – спета моя песнь». Стал собираться куда-то, говорил: «Едут за мной». Ему не поверили, а наутро приехали гонцы царя Фёдора, с повелением отпустить Никона в Новый Иерусалим.

Везли патриарха на стругах по реке Которосли, останавлись в селах и городах, шёл народ под благословение, а виноватые – за прощением. Всех прощал и благословлял больной старец. И почил в Ярославле. В Новом Иерусалиме ждал его молодой царь, пал на колени, облобызал руку и чело, от которых шло благоухание.

От греческих патриархов пришла весть – восстановить патриарха в сане.

И из Киева пришла весть – скончался там Лигарид Паисий, утонул в уборной.

Долго прощались с Патрирхом Никоном, потом положили во гроб белокаменный, который заготовил он себе при жизни.

Приходили люди к гробу Святейшего Патрирха Никона за помощью и исцелением. Получали просимое. Стал местночтимым святым, были (и есть в Соловецком монастыре на колоколе) его изображения с нимбом.

После новых смут, потрясений и войн, захоронение в разрушенном Новом Иерусалиме оказалось пустым. Сам монастырь, с Божьей помощью, восстает из руин. Может быть, по нашим молитвам и надежде отыщутся мощи Святейшего Никона, даст Господь.

(806 просмотров)